Божье водительство бывает явным и скрытым.
В категориях: Движение все – но цель еще лучше,Преображаясь и возрастая
Но всем избранным Своим Бог его являет.
(Бытие 43)
История Иосифа учит нас, как Бог может вести людей через события в жизни, чтобы осуществить Свою конечную волю. В частности, целая глава Быт. 43 раскрывает нам сущность Его водительства.
Бог может использовать давление жизненных ситуаций, чтобы привести людей к Себе.
Из-за голода Иаков позволил своим сыновьям вернуться в Египет, чтобы купить пищи. Поначалу Иаков отказался отпустить Вениамина с сыновьями в Египет, хотя Рувим и отдавал в залог жизнь двоих своих сыновей, ручаясь за него (42:37, 38). Иаков давно потерял доверие к Рувиму; он, к тому же, считал, что больше никогда не увидит Иосифа и Симеона. Поэтому он не хотел отпускать Вениамина со своими другими сыновьями, когда они снова пойдут в Египет, боясь потерять также и его. Возможность того, что семья переживёт голод, была призрачной. Должно быть, напряжение между Иаковом и его старшими сыновьями было почти невыносимо, но особенно тяжело, наверное, было Вениамину, так как отец эгоистично оберегал его ценой утраты всех своих близких: сыновей, их жён и их детей (согласно 46:26, «шестьдесят шесть душ»).
Эгоизм осуждается на протяжении всей Библии. Эгоистичный человек на первое место ставит собственные нужды, желания и заботы. Эгоисты поступают так, будто весь мир должен угождать их желаниям, и нападают на «обидчика», когда не получают желаемого. Примеры такого разрушительного поведения мы видим в Каине (4:1–15), в нечестивых людях до потопа (6:1–12), в мужчинах Содома (19:1–9), в сексуальных связях Самсона с филистимлянками (Суд. 14:1—16:31), в прелюбодеянии Давида с Вирсавией (2 Цар. 11:2—12:23), в желании Ахава завладеть виноградником Навуфея (3 Цар. 21:1–16) и в сребролюбии Иуды (Мф. 26:14–16; Ин. 12:3–8). Страшный голод в Ханаане продолжался, и семья Иакова съела почти все съестные припасы, привезённые из Египта. Поэтому патриарх снова велел сыновьям — за исключением Вениамина — пойти в Египет и купить «немного пищи» (43:1, 2). В этот ответственный момент Иуда выступил вперёд, чтобы обратиться к рассудку отца. Он напомнил Иакову эмоциональное заявление египетского правителя, что им бесполезно возвращаться в Египет без самого младшего брата. Если они не приведут Вениамина, то их путешествие будет напрасным; их выпроводят без хлеба, а Симеон останется в заключении. Бог через Иосифа осуществлял воссоединение, результатом которого будет покаяние и прощение.
Бог может использовать бремена, чтобы изменить сердца. Бремя на сердце Иуды привело к перемене его поведения. Он понимал, что нужно действовать во имя благополучия всей семьи. До этого момента в книге Бытия о жизни и качествах Иуды не сказано практически ничего похвального; по описаниям, он был эгоистичным, лживым и безнравственным человеком (38:1–26). К тому же, деньги он явно любил больше, чем своего брата Иосифа, так как именно он подстрекал братьев продать его работорговцам (37:26, 27). Читатель может подумать, что Иуда не обладал качествами, необходимыми для лидерства среди детей Иакова. Может даже показаться, что Иуда — последний человек, который мог бы гарантировать отцу безопасное возвращение Вениамина из Египта, но он это сделал (43:9). Похоже, в жизни этого четвёртого сына Иакова начала действовать невидимая рука Божья (провидение). Конечной целью Господа было подвигнуть Иакова и всю семью пойти в Египет, где они будут жить и умножаться «четыреста лет», пока не придёт нужное время для исхода (15:13–16; см. 12:40).
Иаков всё же был вынужден дать согласие на то, чтобы Вениамин отправился вместе с братьями на встречу с египетским правителем. В это время Бог работал с сердцами других. Главный шаг в правильном направлении был сделан, когда Иаков понял, что Иуда несёт в своём сердце тяжкое бремя: благополучие Вениамина. Он не знал всего, но был убеждён, что забота Иуды о младшем брате была искренней — да так оно и было. У Иуды была нечистая совесть не только потому, что он подстрекал продать Иосифа в рабство; он также помнил горе и слёзы Иакова, потерявшего Иосифа. Поэтому Иуда был готов принять на себя ответственность, если что-то случится с Вениамином. Очевидно, ему была невыносима мысль о том, что отец может умереть от горя, потеряв двух своих любимых сыновей.
Хотя Иаков пусть неохотно, но всё же согласился отпустить Вениамина с братьями в Египет за зерном, как того требовал египетский правитель, он всё равно опасался за жизнь своих сыновей. Поэтому он вверил Вениамина и его братьев Господу с благословением, аналогичным тому, которым его отец Исаак благословил его, когда много лет назад он уходил из дома в Харран (28:3, 4). Иаков сказал: «Бог же Всемогущий да даст вам найти милость у человека того, чтобы он отпустил вам и другого брата вашего и Вениамина». А потом добавил: «А мне если уже быть бездетным, то пусть буду бездетным» (43:14).
Молитва Иакова иллюстрирует, что беспокойство о неизвестном будущем иногда открывает в человеке его лучшую сторону. Иаков осознал, что может быть не в воле Бога сохранить его детей, — и если такое случится, он должен будет принять это. Вместо проявления маловерия, он был «заключ[ён]… под стражей… вер[ы]» (Гал. 3:23). Вера не гарантировала успеха, но другого способа спасти свою семью от смерти у него не было.
Царица Эсфирь решала такую же дилемму, за исключением того, что непосредственной угрозе подвергалась её собственная жизнь, если она войдёт к царю без его приглашения (Есф. 4:11). Когда иудейскому народу в Персидской империи угрожало полное уничтожение в результате козней нечестивого Амана (Есф. 3:12, 13), она пошла на риск и сказала: «Если погибнуть — погибну» (Есф. 4:16). Эти её слова подобны заявлению Иакова: «А мне если уже быть бездетным, то пусть буду бездетным». Ни та, ни другой не имели никакой уверенности в положительном исходе событий, тяготивших их сердца, но оба действовали по вере, основанной на милостивых и сострадательных обещаниях, которые Бог дал Аврааму и его потомству всех поколений (12:3; 17:7, 19; 22:18; 26:4; 28:14; Есф. 4:14; 8:10, 11, 17; 9:1–10). В обоих случаях результатом было то, что Бог исполнил желания их сердец, в Своём провидении действуя так, чтобы спасти их и их людей от трагической смерти.
Бог не всегда исполняет конкретные просьбы Своих верных людей; иногда у Него есть лучший встречный план, который входит в противоречие с личными желаниями. Самый главный пример этого — молитва Иисуса в Гефсиманском саду, когда Он плакал и молился, чтобы Бог, если это возможно, не дал Ему испить чашу страданий (смерть на кресте). Свою молитву Он закончил такими словами: «Впрочем, не Моя воля, но Твоя да будет» (Лк. 22:42). Будучи всецело человеком, Иисус страшился смерти на кресте; но Он был ещё и всецело Богом и понимал, что Он — Страдающий Раб, который должен умереть за грехи мира (Ис. 53:11, 12; Мк. 10:45).
Автор Послания к евреям, обращаясь к той мрачной ночи души в Гефсиманском саду, сказал, что Иисус «с сильным воплем и со слезами принёс молитвы и моления» Богу, который мог «спасти Его от смерти» (Евр. 5:7). Тем не менее, покорность нашего Господа Божьей воле не была принятием слепого рока. То же можно сказать и о решении Иакова. Хотя вера Иакова не была такой сильной, как вера Иисуса, её нельзя недооценивать. Иаков боялся отправлять Вениамина в Египет, и всё же он, в конце концов, признал, что единственная надежда на выживание семьи состояла в том, чтобы ему разрешить своему младшему сыну пойти с братьями. Молитва Иакова иллюстрирует, что тревога за неизвестное будущее иногда выявляет в человеке его лучшую сторону. Иаков больше не был интриганом и обманщиком, пытающимся спасти положение своими собственными обманными действиями; теперь он был беспомощным просителем, который ввиду бедственного положения своей семьи только и мог, что вверить своих сыновей и себя Божьему милосердию и состраданию. Часто это всё, что Божьи дети могут сделать в трудных ситуациях.
Бог может уколоть сердце человека, чтобы привести его к покаянию. Он использовал загадочное гостеприимство Иосифа и его дворецкого в Египте, чтобы поработать над сердцами братьев. Когда Иаков наконец решил отправить своих сыновей, включая Вениамина, в Египет, они взяли подарки египетскому правителю. Что важнее, они попытались вернуть серебро, которое обнаружили в своих мешках, как доказательство своей честности. Им не давала покоя мысль о деньгах. Хотя они не были виновны в краже, они всё равно боялись, что с ними поступят, как с виновными.
Когда братья пришли в Египет, Иосиф увидел среди них Вениамина; поэтому он велел слуге отнестись к ним по-доброму и пригласить в дом, чтобы вместе отобедать (43:16). Это не заглушило страхи братьев, которые подумали, что им расставили сети. Они были уверены, что их обвинят в краже, арестуют и накажут или даже убьют за такое преступление (43:18).
Почему братья так боялись? Ведь они знали, что не виновны в краже серебра, и даже привезли все деньги назад в доказательство своей невиновности. Возможный ответ — они чувствовали свою вину в другом вероломстве: они украли у своего брата Иосифа свободу, продав его в рабство. Понимая, как ужасно они поступили с Иосифом, братья сделались подозрительными и недоверчивыми даже в случае акта любезности, думая, что в этом кроется некий коварный замысел. Бремя вины нелегко нести, и оно лишает людей радости.
На самом деле, как представляется, Иосиф спланировал это застолье с братьями как проявление доброты, чтобы они расслабились, и посмотреть, не таят ли они зависть и злые намерения по отношению к Вениамину, как когда-то по отношению к нему. Братья не знали, что было на уме у Иосифа; они пытались убедить дворецкого Иосифа в своей невиновности. Они, видимо, думали, что если они убедят его, то он сможет рассказать об этом египетскому правителю и убедить его проявить милость, а не гнев, которого они так боялись (43:20–22).
Если приглашение войти в дом и отобедать с этим богатым и могущественным египтянином шокировало и напугало братьев, то второй шок они испытали, когда начальник дома дал теологическое толкование их неожиданной удаче: «Будьте спокойны, не бойтесь, Бог ваш и Бог отца вашего дал вам клад в мешках ваших; серебро ваше дошло до меня» (43:23). Братья, наверное, удивились, откуда этот дворецкий знает об их Боге и Боге их отца. А ещё как он мог сказать, что деньги — это Божий дар? Это было противоположно тому, как братья интерпретировали событие: они думали, что серебро в их мешках было свидетельством Божьего наказания за их грехи (42:28).
Загадочные события следовали одно за другим. Из заключения привели к братьям Симеона, и со всеми обращались как с почётными гостями (43:24). Когда пришёл Иосиф, он любезно принял братьев и спросил об их здоровье и здоровье их отца. Он благословил их младшего брата, после чего удалился (43:27–30). К тому времени Иосиф едва мог сдерживать свои эмоции; но он ещё не убедился, что братья изменились и что им можно доверять.
Успокоившись, Иосиф умылся и сел с братьями за стол (43:31). Этот странный пир был сценой для следующего испытания, которое приготовил для них Иосиф. Кроме того, что кушанья братьям подавали отдельно от Иосифа и египтян по ритуальным и социальным соображениям, их ещё посадили согласно их возрасту (43:32, 33). Это должно было восприниматься либо как необъяснимое совпадение, либо как проявление божественного вмешательства.
В этом испытании Иосиф хотел увидеть, как его братья отреагируют на фаворитизм. Посылая Вениамину со своего стола впятеро больше еды, чем получали братья, Иосиф намеревался увидеть, не таят ли братья неприязнь к этому последнему сыну Рахили, любимой жены Иосифа. Поскольку никакой неприязни он не заметил, то все они ели и пили вволю (43:34).
Иосиф продолжал искать свидетельство их раскаяния («печали ради Бога»; 2 Кор. 7:9–11). Братьям нужно было попросить Иосифа простить их за то, что они продали его в рабство, а также извиниться за обман своего отца. Многие годы эта семья страдала от завышенной самооценки, ревности, раздоров, лжи, недобрых слов и дел. Им нужно было отложить раздражение, ярость, гнев, злобу и научиться быть добрыми, сострадательными и прощать друг друга (см. Еф. 4:31, 32).
Добавьте свой комментарий