Свобода совести в Российской Федерации. Специализированный доклад за 2011 год. Введение.
В категориях: Политика, экономика, технология
С. А. Бурьянов
Введение
Свобода совести относится к важнейшим ценностям современности, основным демократическим правам и свободам человека. По мнению известного ученого Ф.М. Рудинского "права человека – одна из разновидностей субъективных прав личности. В современном понимании права человека – наиболее существенные его возможности развития, неотъемлемые свойства, определяющие меру его свободы" [1]. Во многих работах Ф.М. Рудинского обосновывается идея формирования новой науки – науки прав человека.
Говоря об интернационализации указанных прав в результате принятия международных документов, Ф.М. Рудинский отмечает, что они были "юридически признаны большинством государств мира, был сформирован юридический механизм их защиты" [2].
Международная защита прав человека, как совокупность принципов и норм, регулирующих защиту прав и основных свобод индивида, является одной из важнейших отраслей современного международного публичного права.
В Уставе ООН, заложившем основу современной международно-правовой защиты и принятом 26 июня 1945 года, говорится о решимости "избавить грядущие поколения от бедствий войны, дважды в нашей жизни принесшей человечеству невыразимое горе, и вновь утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности, в равноправие мужчин и женщин и в равенство прав больших и малых наций и создать условия, при которых могут соблюдаться справедливость и уважение к обязательствам, вытекающим из договоров и других источников международного права, и содействовать социальному прогрессу и улучшению условий жизни при большей свободе" [3].
Следует особо отметить обязательство государств-членов ООН "осуществлять международное сотрудничество в разрешении международных проблем экономического, социального, культурного и гуманитарного характера и в поощрении и развитии уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, пола, языка и религии" [4].
Таким образом, "посредством Устава, все государства-члены ООН юридически связаны в борьбе за полную реализацию всех прав и свобод человека" [5], что фактически означает международное признание принципа уважения прав человека. Этот принцип получил дальнейшее развитие в различных международно-правовых документах как универсального, так и регионального характера.
Всеобщая декларация прав человека, принятая резолюцией 217А(III) Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 г., "сыграла ключевую роль в дальнейшем развитии механизма прав человека и стала основой, на которой была построена международная система защиты и проведения в жизнь прав человека" [6].
Статья 1 Всеобщей декларации прав человека, гласит, что "все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства" [7]. В соответствии со ст. 2 "каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами, провозглашенными настоящей Декларацией, без какого бы то ни было различия, как-то: в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения. Кроме того, не должно проводиться никакого различия на основе политического, правового или международного статуса страны или территории, к которой человек принадлежит, независимо от того, является ли эта территория независимой, подопечной, несамоуправляющейся или как-либо иначе ограниченной в своем суверенитете" [8].
Под стандартами прав человека, направленных на развитие принципа уважения прав человека, как правило, понимаются"общепризнанные нормы поведения государств, которые последние должны соблюдать в законодательстве и практике в отношении всех лиц, находящихся под их юрисдикцией" [9].
Кроме того, существуют "региональные стандарты, выработанные государствами отдельных регионов. Между универсальными и региональными стандартами не существует противоречий, а есть взаимное влияние. Региональные стандарты дополняют универсальные, способствуют их укреплению и защите прав человека на региональном уровне [10]…Отдельную группу актов по правам человека представляют универсальные международные договоры, направленные на пресечение преступлений против человечества, военных преступлений, геноцида, апартеида, на борьбу с грубыми и массовыми нарушениями прав человека [11]… Особую группу универсальных договоров составляют акты, направленные на дополнительную защиту отдельных категорий лиц (беженцев, апатридов, женщин, детей, трудящихся-мигрантов) [12]".
В свою очередь международный уровень защиты прав человека тесно взаимосвязан с национальным (внутригосударственным) уровнем, а "вопрос о направлении и характере воздействия международного права на национальное право России является одним из базовых" [13].
Целый ряд исследователей отмечает, что в условиях глобализации общественных отношений углубление взаимодействия международного и национального права (в т.ч. в области прав человека) носит объективный характер. При этом некоторые из них отмечают возрастание роли международного права не только в регулировании международных отношений, но и в решении глобальных проблем, угрожающих самому существованию человеческой цивилизации.
В тоже время, крайне актуальной является проблема повышения эффективности международных норм в области прав человека, в т.ч. свободы совести.
Среди универсальных документов по правам человека, наряду с уже упомянутыми, и затрагивающих сферу свободы совести, следует выделить: Международный пакт о гражданских и политических правах; Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах; Декларацию о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений; Декларацию о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам; Конвенцию о правах ребенка; Конвенцию о борьбе с дискриминацией в области образования; Декларацию принципов толерантности и др.
К соответствующим региональным источникам в области свободы совести следует отнести документы:
- Совета Европы (Конвенция Совета Европы о защите прав человека и основных свобод; Протокол №1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод;Европейская Социальная Хартия; Рекомендации Комитета министров государствам-членам относительно европейских пенитенциарных правил;Рамочная конвенция Совета Европы о защите национальных меньшинств; Заключение Парламентской Ассамблеи СоветаЕвропы №193 по заявке России на вступление в Совет Европы; Резолюция 916 (1989) Парламентской Ассамблеи Совета Европы "О неиспользуемых культовых сооружениях"; Рекомендация 1202 (1993) Парламентской Ассамблеи Совета Европы "О религиозной терпимости в демократическом обществе"; Рекомендация 1222 (1993) Парламентской Ассамблеи Совета Европы "О борьбе с расизмом, ксенофобией и нетерпимостью"; Рекомендация 1396 (1999) Парламентской Ассамблеи Совета Европы "О религии и демократии"; Резолюция 1278 (2002) 1 Парламентской Ассамблеи Совета Европы "Российский закон о религии"; Рекомендация 1556 (2002) Парламентской Ассамблеи Совета Европы "Религия и перемены в Центральной и Восточной Европе"; Рекомендация Парламентской Ассамблеи Совета Европы 1720 (2005) "Образование и религия"; Резолюция Парламентской Ассамблеи Совета Европы 1510 (2006) "Свобода слова и уважение религиозных верований"; Резолюция Парламентской Ассамблеи Совета Европы 1535 (2007) "Угрозы жизни и свободе слова журналистов"; Рекомендация Парламентской Ассамблеи Совета Европы 1805 (2007) "Святотатство, религиозные оскорбления и враждебные высказывания в адрес лиц в связи с религией"; Рекомендация Парламентской Ассамблеи Совета Европы № 1804 (2007) "Государство, религия, светское общество и права человека" и др.);
- СБСЕ/ОБСЕ (Заключительный акт Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе; Заключительный документ Мадридской встречи 1980 года представителей государств-участников Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, состоявшейся на основе положений Заключительного акта, относящихся к дальнейшим шагам после совещания; Заключительный документ Венской встречи 1980 года представителей государств-участников Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, состоявшейся на основе положений Заключительного акта, относящихся к дальнейшим шагам после совещания; Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ; Парижская хартия для новой Европы (Итоговый документ Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе); Документ Московского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ; Хартия европейской безопасности и др.);
- Европейского Союза (Хартия основных прав Европейского Союза и др.);
- Содружества Независимых Государств (Декларация глав государств-участников Содружества Независимых Государств о международных обязательствах в области прав человека и основных свобод; Конвенция Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека и др.).
Взяв курс на построение правового государства в конце 80-х годов прошлого века, Российская Федерация обязалась привести свое национальное законодательство в соответствие с положениями международно-правовых документов.
О приверженности России общепризнанным принципам и нормам международного права свидетельствует ч. 4 ст. 15 Конституции РФ: "Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора" [14].
В соответствии со статьей 28 "Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними". Ст. 14 декларирует "1. РФ – светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.2. Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом". Ч. 2 ст. 19 органично дополняет ст. 14 и ст. 28. Она гласит: "Государство гарантирует равенство прав и свобод гражданина независимо от…отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств".
Кроме того, Конституция Российской Федерации, подтвердила в качестве правовой основы такие нормы, как идеологическое многообразие (ч. 2 ст. 13), равенство прав и свобод человека и гражданина вне зависимости от их отношения к религии, убеждений, запрет любых форм ограничения прав граждан по признакам религиозной принадлежности (ч. 2 ст. 19).
В ч. 2 ст. 29 подчеркнуто: "Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие ... религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда ... религиозного ... превосходства". Кроме того в ч. 3 ст. 59 установлено: "Гражданин Российской Федерации в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, а также в иных установленных федеральным законом случаях имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой" [15].
Заслуживает внимания ч. 2 ст. 55, где закреплено следующее: "В Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина" [16]. Реальное применение этой нормы напрямую зависит от развитости принципов соответствующих прав и свобод. Тем не менее, следует констатировать, что применительно к праву на свободу совести в РФ она не работает. Законы в той или иной мере ущемляющие права и свободы личности издаются, как на федеральном, так и региональном уровнях.
По мнению автора, свобода совести как свобода мировоззренческого выбора является основой свободы как таковой, системообразующим правом в системе прав человека. Представляется не вполне корректным говорить, что одно право является более важным по сравнению с другим. Но без должной реализации свободы совести вся система прав человека подвержена угрозам.
Попрание свободы совести сопровождается повышением рисков перехода к безальтернативной политической системе, к авторитаризации власти, к массовым нарушениям прав человека, к росту ксенофобии, нетерпимости, дискриминации и насилию на их почве. Именно это происходит сегодня в России.
По мере трансформации правовых и политических систем теоретико-правовое понятие и содержание свободы совести воспринимает общенаучную тенденцию к расширению, освобождаясь от привязки к юридически неопределенным понятиям "религия", "вероисповедание". Свобода совести стала рассматриваться через призму прав и свобод человека, выступая в качестве юридической основы свободы личности.
Современное понимание свободы совести включает в себя все многообразие форм систем мировоззренческой ориентации. Так как правового определения религии не существует, то свободу вероисповедания следует рассматривать не только составной частью свободы совести, но и в качестве поглощенной ею.
По мнению автора, свобода совести – системообразующее право в системе прав человека, основополагающее неотъемлемое право каждого на удовлетворение мировоззренческой потребности, придающей смысл существованию на основе свободного мировоззренческого выбора, а также правомерного поведения, основанного на упомянутом выборе без ограничения в других гражданских правах и свободах или их утраты.
Соответственно, содержание свободы совести включает право индивидуально и/или совместно с другими свободно формировать, выбирать, менять, распространять убеждения и действовать в соответствии с ними, не ущемляя свободы и личного достоинства других.
Свобода совести является стержнем идентичности человека – можно сказать, что это право быть человеком. Свободный мировоззренческий выбор является основой свободного политического выбора, правовой демократии и социального государства.
От реализации этого системообразующего права зависят: способность индивида самореализоваться в личность; возможность преодолеть противоречия между тенденциями, обусловленными опережающим развитием цивилизации и природой человека; способность государства к устойчивому развитию без социальных взрывов и потрясений; умение мирового сообщества найти пути к решению глобальных проблем, стоящих перед человечеством.
В глобальном контексте свобода совести является необходимым условием преодоления разобщенности человечества, международной интеграции и решения комплекса глобальных проблем [17].
Свободный мировоззренческий выбор является основой свободного политического выбора, правовой демократии и социального государства. Попрание свободы совести сопровождается повышением рисков перехода к безальтернативной политической системе, к авторитаризации власти, к массовым нарушениям прав человека, к росту ксенофобии, нетерпимости, дискриминации и насилию на их почве.
В юридическом плане свобода совести рассматривается как правовой институт, т.е. как совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения, которые возникают в процессе осуществления этой свободы [18]. Иными словами правовой институт свободы совести выступает юридическим измерением данной свободы.
Самыми очевидными показателями состояния реализации свободы совести и свободы вероисповедания являются многочисленные нарушения прав индивидов и религиозных объединений, которые проявляются в форме дискриминации, нетерпимости, ксенофобии и насилия на их почве.
Под нетерпимостью и дискриминацией на основе религии или убеждений принято понимать любое различие, исключение, ограничение, или предпочтение, основанное на религии или убеждениях и имеющее целью или следствием уничтожение или удаление признания, пользования или осуществления на основе равенства прав человека и основных свобод" [19]. Это понятие берет свое начало от латинского слова discriminatio (различение) по определённому признаку (раса, пол, религия и т.д.).
Понятие "ксенофобия" теоретически разработано крайне слабо и в правовой системе России не применяется. Соответственно, взаимосвязь противоправных деяний и ксенофобских взглядов, под которыми они совершены, не всегда очевидна и вопрос корректности ее выявления является дискуссионным.
Принято считать, что ксенофобия (от греческого ξένος — чужой и φόβος — страх) это ненависть, нетерпимость или неприязнь к кому-либо или чему-либо чужому, незнакомому, непривычному [20].
По мнению автора, с юридической точки зрения более корректно использовать понятие дискриминация, нетерпимость и ксенофобия "по мотивам мировоззренческой принадлежности", вместо распространенного "по мотивам религии или убеждений".
Данный подход основан на осознании отсутствия правового понятия "религия" и узости понятия "убеждения". Подразумевается, что мировоззрение это система взглядов на мир и место в нем человека, на отношение человека к окружающей его действительности и к самому себе, а также обусловленные этими взглядами основные жизненные позиции людей, их идеалы, убеждения, принципы, ценностные ориентации. Соответственно убеждение это элемент мировоззрения, придающий личности или социальной группе уверенность в своих взглядах, знаниях и оценках действительности.
Светскость государства, закрепленная в ст. 14 Конституции РФ является важнейшей гарантией реализации свободы совести и защиты от дискриминации.
По мнению автора, светское государство – мировоззренчески нейтральное государство, принципиально не приемлющее никакое мировоззрение в качестве официальной идеологии, обеспечивающее каждому возможность свободного мировоззренческого выбора. Светскость государства подразумевает его индифферентность в мировоззренческой сфере, т.е. отказ от специального контроля (невмешательство при условии соблюдения закона), неидентификацию (в силу невозможности создания научных критериев), отказ от специальных привилегий, отделение и равноудаленность от мировоззренческих организаций.
Соответственно, нарушение принципа светскости дезавуирует как отдельные виды гарантий реализации свободы совести, так и систему гарантий в целом. В Российской Федерации нарушение конституционного принципа светскости государства проявляет себя в форме клерикальной идеологизации органов власти и государственного управления, силовых структур, государственной (и муниципальной) системы образования.
Клерикальная идеологизация государства – нарушение мировоззренческого нейтралитета, выражающиеся в сращивании институтов государства с одной из конфессий, доктринальные установки которой используются в качестве государственной идеологии.
Принцип светскости (мировоззренческого нейтралитета) государства как гарантия реализации свободы совести не совместим с выстраиванием иерархии религиозных объединений на основе дискуссионных в религиоведческих науках и заведомо неправовых понятий: "традиционные религии (религиозные организации)" – "нетрадиционные религии (религиозные организации)" – "секты", а применительно к исламу: "традиционный ислам"-"нетрадиционный ислам"-"ваххабизм".
Принцип светскости (мировоззренческого нейтралитета) государства не совместим с борьбой государства за "духовную безопасность", с "социально опасными религиями", "религиозным экстремизмом", "исламским терроризмом". Подразумевается, что пресечение противоправных деяний должно осуществляться средствами уголовной юстиции, вне зависимости от того, какой ширмой упомянутые деяния прикрываются.
Принцип светскости (мировоззренческого нейтралитета) государства не совместим со специальным правовым регулированием "религиозной", в т.ч. "миссионерской" деятельности. Деятельность соответствующих объединений должна регламентироваться на общих с общественными некоммерческими объединениями правовых основаниях.
Соглашения (договоры) государственных органов различных уровней и религиозных организаций находятся вне правового поля и должны быть отменены, поскольку противоречат конституционному принципу светскости государства и равенства религиозных объединений перед законом (ст. 14), а нередко непосредственно направлены на неправомерное ограничение свободы совести (ст.28).
Принцип светскости государства распространяется на государственную (муниципальную) систему образования, которая в соответствии с Конституцией РФ и действующим законодательством России должна быть мировоззренчески нейтральной.
Это значит, что религиозное (конфессионально ориентированное) образование, как в стенах государственной (муниципальной) школы, так и вне ее, должно быть добровольным и финансироваться за счет самих верующих и религиозных организаций.
Рассмотрение вопроса введения в Вооруженных силах РФ института армейских и флотских священнослужителей также представляется крайне актуальным, поскольку президент РФ Д.А. Медведев на встрече с лояльными религиозными лидерами 21 июля 2009 года принял соответствующее решение.
В качестве обоснования введения антиконституционного института армейских священнослужителей послужил тот факт, что министерство обороны РФ, по словам президента, "уже давно и плодотворно сотрудничает с основными религиозными объединениями России" [21].
Автор солидаризуется с сопредседателем Института свободы совести С.А. Мозговым, который еще до появления законопроекта "О военных священниках" разъяснил причины, по которым он не может стать законом, а сама идея введения института войсковых священников не приемлемой для современной России [22].
С проблемами научно-теоретического уровня тесно связаны проблемы научного сообщества и чрезмерного влияния религиоведения (религиоведов), а также экспорт соответствующего (религиоведческого и так же юридически некорректного) понятийного аппарата.
По мнению автора, религиоведение должно отказаться от проблематики свободы совести и отношений государства с религиозными объединениями. Слишком велико ее влияние на судьбу России и слишком много нерешенных проблем у религиоведческой науки и религиоведческого сообщества. Это значит, что говорить о формировании "правового религиоведения" ("религиозного правоведения") не корректно в принципе.
Автор неоднократно писал о необходимости системной научно-методологической работы с целью обеспечения гарантий реализации свободы совести каждому в соответствии с Конституцией России и нормами международного права. Необходима выработка принципиально новой стратегии по решению многочисленных методологических и терминологических проблем в сфере свободы совести, что возможно только на основе коренной научной ревизии и реформы основополагающих принципов и понятийного аппарата [23].
Объективным препятствием на пути выработки эффективной стратегии реализации свободы является доминирование на российском и международном уровнях официальных и конфессионально ориентированных структур, лоббирующих интересы власти и корпораций [24].
Известны случаи цензуры и препятствий научному обмену со стороны конфессионально ориентированных структур, позиционирующих себя в качестве научных.
Например, закрытый характер носила Международная научная конференция "Религия в современном обществе", прошедшая 2-3 февраля 2009 года в Академии труда и социальных отношений (АТиСО).Организатором конференции выступил Международный центр изучения религии и права университета им. Бригама Янга, США (International Center for Law and Religion Studies, Brigham Young University, USA), директором которого является Кол Дурем (Cole Durham).
Одним из центральных вопросов обсуждения была проблема конфессионально ориентированных дисциплин в государственной школе. В частности, директор Международного центра изучения религии и права университета им. Бригама Янга Кол Дурем свой главный доклад посвятил т.н. "Толедскими принципам" (полное название "Толедские руководящие принципы по обучению вопросам религии и убеждений в государственных школах"), подразумевающих принудительное преподавание религии за счет государства.
Документ был разработан экспертами рабочей группы Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) при ОБСЕ и презентован Колом Дуремом 31 марта 2008 года в Российском государственном гуманитарном университете (РГГУ). Тогда Институт свободы совести к явному неудовольствию Кола Дурема подверг "Толедские принципы" сокрушительной критике, поскольку действующее законодательство России допускает преподавание религиозных дисциплин в государственной (муниципальной) школе только добровольно и за свой счет (т.е. верующих и религиозных объединений).
По мнению, сопредседателя Совета Института свободы совести Сергея Бурьянова, именно принципиальное неприятие научной полемики как таковой и неуважение к ценностям, закрепленных в Конституции России, являются основными мотивами неэтичного поведения организаторов закрытой конференции.
О недобросовестности организаторов говорит также тот факт, что известная своей антиконституционной позицией чиновница департамента государственной политики в образовании Минобрнауки РФ Елена Романова была заявлена руководителем секции "Религия и образование", прошедшей 2 февраля в рамках конференции "Религия в современном обществе".
Решение о закрытости для независимых экспертов Международной научной конференции "Религия в современном обществе", прошедшей2-3 февраля 2009 года в Академии труда и социальных отношений (АТиСО), было принято руководством Церкви Иисуса Христа Святых последних дней (мормонов). Это вторая известная ИСС жестко цензурируемая конференция. В феврале 2004 года представителей ИСС пытались "не пущать" на конференцию "Религия в современных политических процессах" в РАГС при Президенте РФ, которая по уже закономерному стечению обстоятельств также была организована при поддержке Международного центра изучения религии и права университета им. Бригама Янга в лице Кола Дурема [25]. Более того, сразу после конференции в сети Интернет вышел ряд вероятно заказных материалов, наряду с хвалебными отзывами о конференции, содержащих недостоверную и порочащую информацию о ИСС и личные оскорбительные выпады, адресованные его сотрудникам.
В Заявлении Института свободы совести от 17 февраля 2009 года "Против закрытости и цензуры в обсуждении отношений государства с религиозными объединениями" Институт заявляет:
что международные научные конференции несовместимы с закрытостью, блокированием открытой научной полемики, и тем более, откровенной цензурой;
что любые контакты государственных служащих с религиозными объединениями должны быть подконтрольны гражданскому обществу;
о недопустимости чьей-либо монополии на обсуждение общественно значимых проблем, в т.ч. отношений государства с религиозными объединениями;
о недопустимости государственного и конфессионального контроля над религиоведением и религиоведческим сообществом;
недопустимости замалчивания истинных масштабов и причин преследований по мотивам религии или убеждений;
о недопустимости организованной травли независимых экспертов, в т.ч. за несогласие с их научной позицией.
Институт свободы совести требует:
прекращения Международным центром изучения религии и права университета им. Бригама Янга практики препятствий научному обмену, цензуры, непрозрачности взаимоотношений с государственными чиновниками;
извинений от Церкви Иисуса Христа Святых последних дней (мормонов) за цензуру и неэтичное поведение её структур, сотрудников и работников [26].
По состоянию на конец 2011 года извинения не поступили.
В данном контексте необходимо формирование независимого междисциплинарного научного сообщества.
Подводя промежуточные итоги, следует отметить, что среди проблем научно-теоретического и образовательного уровней, требующих срочного решения, можно выделить следующие:
-подмена свободы совести каждому свободой вероисповеданий (религии) для верующих;
-использование в системе права некорректного с юридической точки зрения разделительного принципа "верующий-неверующий";
-отсутствие единого максимально широкого определения и содержания свободы совести, свободного от привязки к юридически неопределенному термину "религия";
-отсутствие единого правого понимания принципа светскости государства;
-некорректная научная легитимация в качестве юридического понятийного аппарата: "секта", "ваххабизм", "экстремизм", "экстремистская литература", "духовная безопасность", "традиционные религиозные организации", "нетрадиционные религиозные организации", "традиционный ислам", "нетрадиционный ислам", "миссионерская деятельность" и др.;
-некорректная научная легитимация связи противоправной деятельности с мировоззренческой сферой, что в частности проявляется в понятиях: "религиозные преступления", "религиозный экстремизм", "религиозный терроризм", "исламский экстремизм", "исламский терроризм" и др.;
-научная легитимация юридически некорректной религиоведческой экспертизы и прочих органов по делам религий;
-научная легитимация антиконституционной идеи введения преподавания конфессионально ориентированных дисциплин в рамках государственной (муниципальной) системе образования;
-научная легитимация антиконституционной идеи введения института войсковых священников в Вооруженных Силах России:
-распространение через государственную (муниципальную) систему образования подходов, направленных на воспроизводство нетерпимости и дискриминации по мотивам религии или убеждений.
С целью поиска стратегических направлений преодоления кризиса научного понимания свободы совести представляется актуальным комплексная научно-теоретическая разработка широкой концепции свободы совести, состоящей из следующих блоков:
1) разработка современной теоретико-правовой модели свободы совести на основе новой парадигмы (модели), устраняющей противоречия основополагающих принципов и понятийного аппарата;
2) реформирование универсальных международно-правовых стандартов в сфере свободы совести на основе современной теоретико-правовой модели;
3) реформирование региональных международно-правовых стандартов в сфере свободы совести на основе современных теоретико-правовой модели и универсальных международно-правовых стандартов;
4) реформирование национальных (внутригосударственных) правовых институтов свободы совести на основе современных теоретико-правовой модели и международно-правовых стандартов;
5) формирование и совершенствование международно-правовой и национальных (внутригосударственных) систем гарантий реализации свободы совести на основе принципа мировоззренческого нейтралитета государства.
В качестве основных принципов авторской концепции реализации свободы совести предложены следующие:
-отказ от противопоставления знания и веры, устранение из системы права некорректного с юридической точки зрения разделительного принципа "верующий-неверующий";
-выработка единого максимально широкого определения и содержания свободы совести, свободного от привязки к юридически неопределенному термину "религия";
-отказ от "специального" религиозного законодательства и от предоставления полномочий по идентификации "религии", каким-либо лицам, органам, структурам, ввиду принципиальной невозможности определения их четких правовых критериев;
-ограничения прав должны учитывать сущность права на свободу совести в широком правовом звучании, не ставить его реализацию в зависимость от факторов, не имеющих четких правовых критериев, таких как государственно-конфессиональные отношения и государственная вероисповедная политика;
-отказ от противопоставления индивидуальных и коллективных прав;
-правовое закрепление развернутого толкования принципа светскости государства как мировоззренческого нейтралитета.
В то же время, существуют серьезные проблемы, как на международном, так и национальном (внутригосударственном) уровнях в продвижении упомянутых идеалов свободы совести и светскости государства.
-------------------------------------------------
[1] Гражданские права человека в России: современные проблемы теории и практики. (Под редакцией Ф.М. Рудинского). М.: ЗАО ТФ "МИР", 2006. С. 13.
[2] Там же.
[3] Устав Организации Объединенных Наций// Международное публичное право. Сборник документов / сост. и авт. предисл. К.А. Бекяшев, Д.К. Бекяшев. – М.: Проспект, 2009. С. 65.
[4] Там же. С. 66.
[5] Азаров А., Ройтер В., Хюфнер К. Защита прав человека. Международные и российские механизмы. М.: Московская школа прав человека, 2000. С. 11.
[6] Там же. С. 12.
[7] Всеобщая декларация прав человека. (Принята и провозглашена резолюцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеи от 10 декабря 1948 г.) // Международные акты о правах человека. Сборник документов. – М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА–ИНФРА-М), 2000. 784 с. С. 39.
[8] Там же.
[9] Международное право: учебник / Отв. Ред. Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Междунар. Отношения, 2005. С. 535.
[10] Там же. С. 536.
[11] Там же. С. 539.
[12] Там же. С. 539.
[13] Пряхина Т.М. Обеспечение взаимодействия международного и национального права Конституционным Судом Российской Федерации. Саратов. ИЦ "Наука". 2010. С. 3.
[14] Конституция Российской Федерации. М.: Юрид.лит., 1995.
[15] Там же.
[16] Там же.
[17] См.: Бурьянов С.А. Правовые основания, сущностное содержание и гарантии свободы совести // Государство и право. №2. 2001; Бурьянов С.А. Проблемы совершенствования нормативно-правовой базы реализации права на свободу совести в контексте глобализации // Государство и право. №10. 2002.
[18] Рудинский Ф.М. Закон, религия, правонарушения. Волгоград. 1971; Рудинский Ф.М. Наука прав человека и проблемы конституционного права. М.: ЗАО ТФ "МИР", 2006. с. 570.
[19] Декларация о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии и убеждений. (Провозглашена резолюцией 36 / 55 Генеральной Ассамблеи от 25 ноября 1981 г.) // Международные акты о правах человека. Сборник документов. – М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА–ИНФРА-М), 2000. С. 132 – 134.
[20] Курс "Права человека". Учебное пособие для сотрудников аппаратов уполномоченных и комиссий по правам человека в Российской Федерации. М.: Московская хельсинкская группа, 2005. С. 136.
[21] Патриарх Кирилл принял участие в совещании религиозных лидеров и министров у президента РФ // Портал-Credo.ru. 21 июля 2009.
[22] Мозговой С.А. Комиссары в рясах // Портал-Credo.ru. 29 ноября, 1 декабря 2005.
[23] См.: Бурьянов С.А. Реализация конституционной свободы совести и свободы вероисповедания в Российской Федерации. Монография. М. ЗАО "ТФ "МИР". 2009; Бурьянов С.А. Новая парадигма реализации свободы совести // Современное право. №5,7. 2003.
[24] Бурьянов С.А. Системная коррупция в области отношений государства с религиозными объединениями. Подходы к определению понятия, форм и основных характеристик // Право и жизнь. 2003. №57 (5); Бурьянов С.А. Системная коррупция в области отношений государства с религиозными объединениями. Последствия и направления их преодоления (антикоррупционная стратегия) // Право и жизнь. 2003. №58 (6).
[25] См здесь и здесь.
[26] Заявление Института свободы совести "Против закрытости и цензуры в обсуждении отношений государства с религиозными объединениями"
Доклад подготовлен при содействии Московской Хельсинкской группы и независимого информационно-аналитического интернет-издания "Портал-Credo.Ru"
Добавьте свой комментарий